Иванников Б.Д.

канд. филос. наук, доцент, действ. член РАСН;

Панкратов А.В.

канд. филос. наук, доцент

 

Правовое регулирование этносоциальных процессов с учетом реалий Юга России (к Постановке проблемы)[91]

 

                Сложившийся в науке предметный способ анализа явлений зачастую не позволяет полномасштабно увидеть специфику изучаемого объекта. В обществоведении социология и юриспруденция редко поддерживают друг друга. С нашей точки зрения, в ряде случаев такое их обособленное существование не только недопустимо. Оно таит в себе потенциальную опасность для стабильности и целостности российского общества. Одной из сфер, в которой оценки социологической науки могут быть небезынтересны для правоведов, являются межэтнические отношения. Вопросу о том, какие аспекты конституционно-правовых норм нуждаются в уточнении и конкретизации, исходя из общественных реалий, фиксируемых прикладной социологией, посвящена эта статья.

Тринадцать лет назад в Ставрополе сформировалась инициативная группа  обществоведов, обеспокоенная состоянием и динамикой развития межэтнических отношений на Северном Кавказе. Уже тогда под руководством и по методикам Центра социологии межнациональных отношений ИСПИ РАН началось изучение взглядов ставропольчан по ставшей весьма актуальной для СССР, а затем СНГ и РФ проблеме. С тех пор подобные опросы общественного мнения проводились сравнительно регулярно – один раз каждые 12-18 месяцев. В частности, такое исследование состоялось в конце февраля - начале марта 2002. А еще одно по наиболее экономически активной группе  представителями малого и среднего бизнеса - в декабре того же года. На сегодняшний день два последних опроса в совокупности дают наиболее полную социологическую  оценку взглядов ставропольчан на состояние межэтнических отношений в городе. Кроме того, поскольку такие исследования многократно повторялись по однотипным методикам и анкетам, возник банк данных, дающий возможность отслеживать  динамику изменений во взглядах респондентов.

Используемый в исследованиях научный аппарат показал за прошедшее время свое соответствие решаемым задачам. Выводы, оценки, прогнозы, которые делались проводившим исследования научным коллективом  в аналитических материалах (опубликованных в виде статей, брошюр и переданных в органы власти и управления региона), показали высокий уровень соответствия дальнейшему ходу событий как в общеполитической сфере на Северном Кавказе, так и непосредственно в сфере межэтнических отношений. Наиболее знаковой в этом отношении была аналитическая записка, подготовленная буквально накануне событий в Буденновске летом 1995 года.

Мы не будем останавливаться на анализе  всего имеющегося социологического материала. Рассмотрим лишь наиболее актуальную его часть, раскрывающую динамику межэтнических отношений. Чтобы соблюсти корректность в отношении требований социологической науки отметим, что в  феврале-марте 2002 года было опрошено 328 человек. В выборке был учтен половозрастной и этнический состав населения. Среди опрошенных русские составили 80,4 % , иные этнические группы – 19,6 %, в том числе армяне – 8%, украинцы – 2,4%, татары – 1,8%, чеченцы – 1,2 %, остальные – менее 1%.

В декабрьском 2002 года опросе группы лиц, занятых в г. Ставрополе малым и средним бизнесом, было охвачено 180 человек (примерно 1% численного состава группы), преимущественно русских.

Как показывают результаты наших опросов, на фоне некоторого роста экономического благосостояния населения можно было бы  ожидать и улучшения состояния в сфере межэтнических отношений. По крайней мере, именно так считают многие авторы публикаций в периодической печати. К примеру, довольно распространено мнение о том, что социальное недовольство различных слоев населения в условиях экономического кризиса легко трансформируется в межэтническую напряженность,  неизбежно приобретает этническую окраску. Однако мнения респондентов о состоянии межэтнических отношений выглядят иначе и требуют поэтому особого внимания. По существу, можно зафиксировать отсутствие линейной зависимости между социальным  самочувствием граждан и уровнем межэтнической напряженности. Мнения ставропольцев по этому вопросу отражены в следующей таблице:

	1993	1995	2002 февраль	2002 февраль (предпри-ниматели)
отношения стабильны	16%	8%	16%	13,3%
есть напряжен-ность	47%	57%	48%	61,7%
есть сильная напряжен-ность, возможны конфликты	16%	27%	20%	14,4%

Как видно, после некоторого повышения напряженности в 1995 году оценки респондентов почти вернулись к уровню 1993 года. Но если посмотреть, как меняется отношение жителей к людям других национальностей, то в этом отношении положение стабильно, хотя и не слишком быстро, меняется к худшему. На вопрос, есть ли национальности, к которым вы испытываете неприязнь, получены такие ответы:

	1993	1995	2002 февраль	2002 декабрь
да	33%	37%	44%	42%
нет	47%	48%	34%	36,9%

Одной из причин того, что среди населения в целом увеличивается число людей, испытывающих неприязнь к представителям других национальностей, и уменьшается  число тех, кто такую неприязнь не испытывает, можно считать следующее. С точки зрения респондентов, есть национальные группы, которые живут лучше, чем остальная, т.е. основная часть населения. И, таким образом, социальное расслоение в массовом сознании приняло форму этнического расслоения. Мало того, в массовом  сознании сформировались довольно четкие стереотипы, представления  о национальных группах, которые живут лучше:

	1993	1995	2002 февраль	2002 декабрь
кавказцы	33%	15%	20%	34,4%
армяне	26%	24%	38%	33, 6%
греки	-	-	16%	17%
евреи	-	-	9,4%	3,3%
чеченцы	-	7%	2%	7,2%
дагестанцы	-	-	4%	6,2 %
карачаевцы	-	-	2%	3,1%
все, кроме русских	-	-	3%	-

Отметим, что данные самооценок представителей упомянутых   этнических групп соответствуют приведенным оценкам.

О том, что разница уровня материальной обеспеченности различных этнических групп существует объективно, говорят и данные деловой активности,  которые, правда, имеются только за 1996-1998 годы.  За эти два года 413 чеченцев создали 286 фирм, 182 дагестанца – 160 фирм, 586 азербайджанцев – 429 фирм, армяне – 137 фирм, грузины – 185 фирм и т.д. В среднем на одного представителя кавказских этносов в Ставрополе приходится 0,7 фирмы (Вечерний Ставрополь. 1998. 24 февраля).

Учитывая то, что около 70% опрошенных  по данным на февраль 2002 г. считают межэтнические отношения достаточно напряженными (есть напряженность, есть сильная напряженность и возможны конфликты), следует более внимательно отнестись к настроениям о возможном участии населения в конфликте. Количество респондентов, которые готовы внести в него посильную лепту на стороне собственной этнической группы либо безусловно, либо при определенных условиях, увеличивается:

	1993	1995	2002 февраль	2002 декабрь
безусловно	18%	15%	16%	23,5%
при определенных обстоятельствах	43%	46%	59%	59,2%
ни в коем случае	19%	19%	12%	12,3%

                Обращает на себя внимание то, что  наряду с заметным ростом числа тех, кто считает возможным участие в конфликте «при определенных обстоятельствах», уменьшается  количество респондентов, которые не примут участие в конфликте «ни в коем случае». Число желающих включиться в него среди русских предпринимателей (последняя колонка таблицы) выше общесреднего для населения.

    Отметим, что в ходе опроса  в феврале 2002 года было выяснено, что испытывали неприязнь к людям иных национальностей только 48 % опрошенных. При этом  считают возможным принять участие в конфликте либо безусловно, либо при определенных условиях 75 % опрошенных и 82,7 % среди предпринимателей.             По-видимому, можно считать, что около трех четвертей населения  готовы к  этническому конфликту. Хотя в потенции он имеет социальные корни.

    Полученные данные оказались несколько неожиданными для специалистов, участвующих в организации и проведении опросов 2002 г.  Как видно из приведенных данных, ответы респондентов на взаимосвязанные вопросы оказались внутренне противоречивыми. Причем настолько, что впервые оказывается практически невозможным   построить интегрированную модель усредненного респондента. А это раньше всегда удавалось. В рассматриваемом исследовании возникает ощущение, что на общеполитические и общесоциальные вопросы анкеты отвечают одни авторы. На вопросы, которые касаются оценки  межэтнической ситуации, – совершенно другие. Получается, что чисто межэтническая сфера общественной жизни Ставрополя  противоречит, не согласуется с социальной. Так, с одной стороны, по оценкам горожан  большинство рассматривает свою жизнь как  вполне обеспеченную материально (суммарно  71,4 %, в то время как в 1993 г. таких было 56 %). При этом большинство (67,5 %) воспринимает современный этап  социально-экономического развития как  необходимый в ходе реформ и самостоятельно активно ищет выход из возникающих жизненных трудностей. Этого, кстати сказать, в прошлых исследованиях не было.  Число “нытиков” и «готовых идти на баррикады в прямом смысле слова»  сократилось (6,1 %), тогда как в 1993 году  их было почти вчетверо больше (22 %). Кстати, интересно, что среди предпринимателей готовы выйти на баррикады 6,7 % опрошенных. А это больше среднего значения для населения в целом.

    Можно, по-видимому, считать, что возросла сдержанность и взвешенность оценок людьми межэтнических проблем. Они начинают несколько больше уделять ей внимания – с 8 места в числе наиболее волнующих людей вопросов она передвинулись на пятое. Но в целом иерархия социально значимых предпочтений в мировоззренческой ориентации людей не изменилась.  По-прежнему, как и десять лет назад, на первом месте дороговизна жизни и рост преступности (для предпринимателей последнее важнее). Респонденты более взвешенно оценивают причины напряженности между представителями разных народностей и наций. Скажем, десять лет назад на существование предрассудков, влияющих на отношения между людьми,  указывало 17 % участников опроса. В 2002 – уже 30,2 %.

                С другой стороны, как уже отмечалось, значительное число населения готово «принять активное участие в конфликте на стороне своей национальной группы». Причем  впервые за столь продолжительный срок наблюдений наивысшую агрессивность проявляют этнические русские. Почему же столь противоречивым оказывается мнение ставропольцев?

                Прежде всего, за счет половозрастных изменений, естественного взросления населения в городе сформировался принципиально новый социальный субъект, сильно отличающийся от того, который существовал 10 лет назад. У него или вообще нет «социалистического прошлого», либо оно уже порядком подзабылось. Многим участникам опроса в силу возраста не с чем сравнивать свою сегодняшнюю жизнь. Она для них привычна, естественна.

Кроме того, опрос показал огромную роль СМИ в жизни современной России. Прежде всего электронных. Поскольку значительная часть сложившегося аппарата управления – от федерального до местного – заинтересована в сохранении своей власти, СМИ, отвечая на этот социальный заказ, активно пропагандируют сложившиеся элементы стабилизации социально-экономической жизни. Это становится своего рода новой идеологией российской власти, ее своеобразной национальной идеей.

Нельзя сказать, что она уже совсем не верна. Известная социально-экономическая стабилизация действительно произошла. Но плоды ее в меньшей мере достались этническим русским. Во всяком случае, в южном регионе страны. А это формирует у них ощущение обделенности, делает общественно-психологическую атмосферу  нестабильной.

Сложилась парадоксальная ситуация. В полиэтнической стране у власти реально отсутствует хотя бы какая-то идеология и крайне узка, несбаланисирована правовая база в сфере отношений между представителями разных народов. А поскольку их нет или они недостаточны, то в межэтнической сфере начинают действовать  стереотипы общественной психологии и нормы обычного права, когда обыденно-бытовые взгляды фактически начинают подменять установки и ценности государственной власти, закона. Отсюда потенциальная нацеленность наших респондентов на участие в конфликте на стороне своей национальной группы. Тем более что свыше трети  из них не прошли в силу возраста школы советского интернационализма. Плох он был или хорош – это другой вопрос. В полиэтнической стране интернационализм и поддерживающая его правовая база, видимо, была единственно разумной идеологией власти. Их  отсутствие вообще или  подмена ценностями общественного сознания может обернуться большими проблемами для России. Прежде всего потому, что межэтническая сфера, оставшись без идеологического  и правового воздействия, в отличие от других областей общественной жизни может оказаться мощным каналом сброса социального напряжения. Судя по всему, именно в ней  попытаются проявить себя те, кто жаждет общественного признания. Складывается впечатление, что в то время как “кавказцы” объединяются самостоятельно, изнутри, идея объединения этнических русских навязывается сверху определенными силами (посредством СМИ и других рычагов политического давления).  Если массы готовы, то лидеры, способные из потребностей общественной психологии сформировать идеологические лозунги для организации масс, найдутся. Не этим ли объясняются погромы на армянском кладбище в Краснодаре, события в Москве, Волгограде. Тем более что силы, заинтересованные в подобном развитии событий, появились. Одна из них – русский этнический капитал. Опоздавший к дележу «социалистической собственности», он все же из челноков и лоточников сформировался в значительную силу за прошедшие десять лет. Возможно, финансово он слабее, чем капитал других этнических групп российских граждан. Но за ним стоит ¾ населения Федерации. Это мощный аргумент в споре за экономическое лидерство. И им однажды кто-то из представителей русской финансово-промышленной  элиты, исходя из своих интересов, может воспользоваться. Во всяком случае на Юге России. Похоже, что «кавказские русские» созревают для подобного развития событий.

Исходя из контекста  проведенного социологического анализа, с нашей точки зрения, вытекает необходимость  в следующей нормативно-творческой работе в конституционно-правовой сфере.

Во-первых, законодательно должно быть закреплено и детально проработано право субъектов Федерации определять годичные нормы на этнически окрашенную миграцию.[92] Зачастую сложившаяся социальная среда не успевает бесконфликтно реагировать на наплыв представителей новых этносов. И законодательная власть субъектов Федерации Юга России, реагируя на злобу дня, принимает соответствующие акты, регулирующие приток мигрантов. По сведениям Председателя Государственной Думы Ставропольского края Ю. Гонтаря, подобные законы приняты в Краснодарском крае, Кабардино-Балкарии, Калмыкии, Астраханской области. Депутаты законодательного органа власти Ставрополья пошли тем же путем. Несмотря на протесты краевого прокурора В. Калугина и заместителя начальника Минюста по региону В. Додуха 30 января 2003 года депутаты приняли закон «О мерах по пресечению незаконной миграции в Ставропольский край». В восьмилетней  процедуре рождения этого акта была поставлена точка. Прокурор края обратился с соответствующим иском в суд. Так что складывающаяся юридическая практика де-факто заставляет федеральную власть решать возникшую проблему. И это важно не только для теплого Юга, но и для такого мегаполиса, как Москва.

Во-вторых, было бы целесообразно нормативно урегулировать право субъектов Федерации определять дисперсность и компактность расселения «новых» ставропольцев, краснодарцев, москвичей. Так, в Ставропольском крае конфликтность социальной сферы района Кавказских Минеральных Вод, куда идет большой поток мигрантов из сопредельных республик, оказывается чрезвычайно высока.

В-третьих, возможно, есть смысл, проводя такую работу по государственно-правовому строительству как в Федерации в целом, так и в ее полиэтнических субъектах, определить законодательно квотные нормы представительства разных этносов в органах государственной власти и управления. Возможно, есть смысл присмотреться к опыту формирования и работы Совета Национальностей Верховного Совета СССР, РСФСР,  деятельности органов КПСС в полиэтничных регионах.[93]

В-четвертых, хотя это достаточно сложно. Есть смысл нормативно-правовым образом регулировать участие этнических мигрантов, прибывших на жительство в полиэтнические регионы,  в экономической сфере. Кстати, рынки Юга стихийно эту проблему решили. Поскольку русское население предпочитает покупать сельскохозяйственную продукцию у «братьев славян», игнорируя «кавказцев», последние предпочитают нанимать на реализацию товара голубоглазых и светловолосых людей. Правовое регулирование этнического состава субъектов экономической деятельности позволяет управлять национальным составом как рынка труда, так и рынка капиталов.

Выдвигаемые предложения могут показаться на первый взгляд наивными и антидемократическими. Но отмахнуться таким образом от проблемы не значит остановить идущие – по крайней мере на Юге России – процессы.  Три четверти населения, 82% экономически активных субъектов, готовых принять участие в этнически окрашеном конфликте, это очень много. Однажды в центре Европы почти восемьдесят лет назад подобный процесс поставил человечество на грань мировой катастрофы. Стоит ли наступать второй раз на те же грабли? И правоведение должно помочь избежать этого.